Восстание сына.

Und wenn dein Vater zu dir spricht,

So hör ihn nicht, So hör ihn nicht!

В 965 году до н. э. на царский престол в Израиле воссел сын Давида Соломон. Он не попросил Бога дать ему богатство и славу, но только "премудрость и знание", чтобы "управлять сим народом… великим". Впоследствии Соломон "изрек… три тысячи притчей", как записано в книге Царств. Лишь некоторые из этих мудрых изречений записаны в библейской книге Притчей. Одна из них гласит: "Слушай, сын мой, наставление отца твоего и не отвергай завета матери твоей". В 1918 г. в журнале "Хаткуфа" в Варшаве появляются стихи. Эти стихи станут гимном нового движения, возникшего всего за пять лет до этого в Лемберге, столице Галиции, в Австро-венгерской империи.

Не слушай, сын, отца морали,

не внемли матери заветам,

Заветы руки нам сковали,

мораль отца не даст ответа.

Грядет гроза, гроза весны,

услышьте, что поют сыны!

Молодой страж, Хашомер Хацаир, бросал вызов. Это было принципиально новое молодежное движение, лозунгом которого были сионизм и социализм. Этот симбиоз был возведен почти в религиозный ранг. Стихи Давида Шимоновича, приведенные выше, писались и переписывались шрифтом священных книг. Такие ценности как коллектив, команда, отряд получали новое, духовное значение. В Европе отбирались группы, готовые репатриироваться в Эрец Исраэль. Репатриация в Палестину – это не просто взял и поехал. Это наивысшая честь, и только лучшие из лучших ее достойны. В 1920 г. недалеко от старой фермы Кинерет появляются барак и палатки. Бетания Илит.

Палатки Бетании Илит 

Отбираются 27 человек, четверо из них девушки. Вожатый группы – Меир Яари. Он не всегда был Яари. Меир Вальд родился в Галиции в 1897 г. и еще ребенком его привезли в Вену родители. В 17 лет он добровольцем пошел в австрийскую армию и служил в ней до самого конца войны. Теперь он присоединился к группе юнцов, таких же семнадцатилетних ребят, каким был и он, чтобы стать первым киббуцом движения в Палестине. Теперь он Яаари. Ему предстоит стать во главе движения Хашомер Хацаир в Палестине и лидером коммунистической партии МАПАМ. А пока он только вожатый, полный идеалов и идей. Идея Яари состояла в том, что лишь коллектив, сбросивший с себя всякую коросту личносности друг перед другом сможет привести к победе сионизма-социализма. Днем они были заняты на посадках деревьев и строительстве дороги, а вечером они собирались в круг, стояли и по очереди изливали душу коллективу. Все самое личное, самое интимное становилось теперь достоянием общества. Самоотречение здесь приобретало новый смысл. Это была своеобразная лаборатория душ. Яаари не просто приводил их к откровению. Он заставлял их выворачиваться наизнанку, как при рвоте, проходя через унижение и очищение.

Бетании не суждено было стать киббуцом. Эрнст Поляк, выходец из богатой семьи евреев из Зальцбурга не выдержал. На заре выстрел разбудил всех, и возле забора охранники нашли его бездыханное тело и маузер. Рядом лежала книга "Братья Карамазовы", открытая на главе "Великий инквизитор". Кто знает, с кем он его сравнивал. Там же была и записка: "Мне трудно переживать противоречия между желанием и претворением задуманного. Только сейчас, после долгих сомнений я чувствую себя достаточно сильным чтобы совершить поступок. Вы не знали и не могли знать, ведь я не был открыт перед вами. Я был скрытен. Не печальтесь. Меня надо было жалеть, когда я был жив. Все предатели. Все врали. Я не вижу больше надежды и оправдания этому миру. Не плачьте и не рыдайте. Напротив, смейтесь. Я был жертвой сил капитализма. Любви и чистоте места больше нет… Больше нет смысла."

Могила Эрнста Поляка - Натана Икара на кладбище Кинерет

В 80-х годах родственники Поляка решили осмотреть заново его могилу, так же находящуюся в Кинерете. Они обратили внимание, что та покрыта слоем штукатурки. Очистив ее, они увидели это. Рогатый Сатана с огромными черными, как два глубоких колодца, глазами, рука держит меч, комар, как ангел смерти – тот самый разносчик малярии, смертельной болезни, косившей поселенцев еще с конца прошлого века. Символ самоубийц был "комар отчаяния"(ятуш хайиуш). Все это говорило о состоянии души если не самого Эрнста, то его товарищей, тех, кто поставил ему этот памятник: Арье  Алвайля и Цви Сегаля.

Смерть стала частым гостем в Бетании. За короткий срок она унесла 16 человек. Кто умер от малярии и лихорадки, кто был убит бедуинами, двое покончили с собой. Группа распалась. Некоторые бежали и вернулись в Европу. Один из них, художник Арье Алвайль. Это единственный его рисунок, описывающий Бетанию. Странно, не правда ли? Со склона, где стоял лагерь, открывается захватывающий вид. На Кинерет, на Иорданскую долину, даже Тверию видно. И вот, гора и небо. Гора, небо и звезды. Одна из членов группы, Рахель Шапиро, вспоминала: "В Бетании мы копали ямы для оливковых деревьев и были близки к звездам. Не было места более близкого к звездам и более далекого от Земли Израиля чем Бетания Илит. Когда я это поняла, я спустилась с горы на дорогу."

Оставшиеся члены Бетании присоединились к рабочему батальону Шомрия в долине Акко, занятому строительством дороги. Этот батальон впоследствии и создал первый киббуц движения и первый киббуц в Изреэльской долине – Бэйт-Альфа. История, произошедшая в Бетании, грубым рубцом осталась в душе его членов.

Алвайль вернулся в Вену, там он всерьез занялся рисованием. В 1924 году он публикует серию работ – Серый замок. Возможно во многом именно Бетания оставила свою печать в его работах.

Серия работ художника Арье Алвайля "Серый замок"

Арье Алвайль вернулся в Палестину в 1926 году. Он посвятил себя рисованию. Он рисовал в Шфее, в Иерусалиме, в Изреэльской долине. Он жил в Тель Авиве и в Цфате. На этот раз как убежденный индивидуалист.

Прошло 40 с лишним лет. И ветераны-шмуцники (такое название получили члены движения от сокращения двух слов) вернулись в Бетанию. Отмечая пятидесятилетие движения, они воздвигли другую палатку – из железобетона. Она возвышается над склоном на высоту 3.80 метра и в ее стены втиснуты названия 73 киббуцов, созданных движением Хашомер Хацаир.